Название: Метро-2
Фэндом: МФ
Категория: гет, kinda AU
Пара: Макс/Меламори
Рейтинг: PG
Содержание: мотать круги по кольцу московской подземки – не самый худший способ убить время. (с) Банни + а если круг разомкнется?
Права и обязанности: Макс и Меламори, а так же упоминающиеся Шурф, Гуриг и Джуффин - МФ-собственность, метрополитен - имени В.И.Ленина, идея родилась в комменатриях к посту
Банни От автора: на самом деле, за такой короткий срок в полтора часа я сам не смог вымучить то, что изначально хотел. вернее, не смог сделать тот упор на само метро. но вообще концепт, имхую, раскрыл
Новослободская, турникеты, Макс
Как будто вторая часть странного кино, замешанного на дежа вю – «Эффект Бабочки»? Не помню, как он назывался. В ладони холодные пальцы нашей Мастера Преследования – молодцом держится. Вот только губы уж слишком сильно сжала, кажется, вот-вот вырвется и рванет на улицу, всем весом навалившись на тяжелую дверь. Но только метро так просто не отпускает – один раз шагнешь за железные пластины, скрывающие механизмы гермоворот, да и оставишь невольно под землей кусочек души. Каждому, впрочем, свое. Кто-то считает метро клоповником и канализацией, кто-то – своего рода параллельным миром, а для кого-то это – лишь транспортная сеть по всему городу, не больше. Для меня метро – это коктейль из запахов, звуков и вкусов, он утомляет, но в то же время вызывает зависимость. Когда уже сам и не хочешь, а спускаешься по рифленым ступенькам эскалатора, не дожидаясь, когда они привезут тебя вниз, на платформу. Страшная черно-белая сказка с цветными взрывами станций.
Э-эх, мне бы в Трехрогую Луну с таким монологом, определенно, был бы звездой вечера.
Новослободская, Меламори
Сказать, что мне страшно – ничего не сказать. Я никак не могу сообразить, как вести себя, путаюсь, пугаюсь. Макс, конечно, держит за руку, улыбается, перекрывая голоса людей своей очередной историей из цикла «Страшные и не очень истории о метро», но я и слушаю-то его вполуха. Больше смотрю по сторонам, привыкнуть пытаюсь.
Теплый, тяжело пахнущий ветер бьет в лицо, пытаюсь убрать за ухо волосы, слышу рев и в ужасе отшатываюсь, крепко зажмурив глаза.
читать дальшеНовослободская, Макс
Смотрю на нее – такая естественная в этом безликом море людской толпы, хоть и из другого мира. Скажи кому-нибудь – пожмут плечами. Тут каждый пятый не от мира сего, они привыкшие к таким поворотам сюжета.
Из туннеля показываются сначала блики по рельсам, а после и сам состав – старые, темно-синие вагоны нравятся мне гораздо больше серебристо-серых. Напоминают почему-то детство, сказки про подземелья и гномов, это странное ощущение, что в лабиринтах метро обязательно можно наткнуться на спящего дракона, ну или, по меньшей мере, дракончика…
Едва не замечтавшись, ловлю чуть не упавшую на меня Меламори – Грешные Магистры, я ведь и забыл совсем, с кем я сюда спустился! Это не Шурф, который стоит невозмутимо, смотрит расслабленно-любопытным взглядом по сторонам, поправляет задумчиво манжету рубашки… и не шарахается от поездов.
- Макс! – только сейчас, услышав сквозь гул мой смех и почувствовав руки на своих плечах, позволяет себе открыть крепко зажмуренные глаза.
- Пошли, пошли, - продолжая смеяться, запихиваю ее в вагон. Естественно, не разжимая кольцо рук. Куда ж я ее отпущу-то от себя.
- Макс… - она только что не дрожит, когда мы наконец-таки прислоняемся плечами к дверям.
- Не бойся, это всего лишь метро, - улыбаюсь, легко щелкая ее по носу.
Проспект Мира, Меламори
… Не бойся? Нет, я, конечно, знала, что он сумасшедший, но не настолько же… Закусив губу, слежу за проносящимися во тьме за грязными стеклами окон проводами. Это совсем не так, как я представляла себе. Где легкие арки станций, о которых тихо рассказывал Шурф? Где свой собственный мирок под названием "Метро"? Странное, кстати, слово.
Комсомольская, Макс
Только когда состав мягко трогается от Проспекта Мира, Меламори медленно переводит взгляд на меня.
- Не оглохла еще? – улыбаюсь, поддерживая ее одной рукой.
- Нет, - Меламори утыкается мне в плечо и выдыхает – я чувствую ее горячее дыхание сквозь тонкую ткань рубашки.
В метро сейчас не так душно – час пик прошел, оставив за собой разве что вечно опаздывающих мечтателей. Но с ними даже интересней.
Курская, Меламори
- Почему мы едем именно так? – рассматриваю через плечо Макса карту метро – Шурф уже рассказал мне о ней, даже изобразил схематично.
- Я просто… - Макс почему-то замолкает, прислонившись лбом к стеклу. – Это как новый туристический маршрут – первая экскурсия прошла успешно, я решил повторить.
- Понятно, - впрочем, ничегошеньки мне не понятно!
Помню же, как вернулся сам не свой, да и Шурф какой-то был уж слишком отстраненный, если такое вообще бывает. Какой смысл повторять то, чего ему явно не хочется? Столкновение, непонимание, Грешные Магистры, ну за что мне вся эта нервотрепка?
- Эй… - Макс опять улыбается, наклоняясь, чтобы перехватить мой взгляд. Надо же, а сейчас у него глаза серовато-синие, темные. По цвету похожи на эти как раз вагоны метро. Только вагоны холодные, а глаза у Макса теплые. Чушь какая…
- Если хочешь, можем проехаться по другому маршруту. Есть куча станций, на которые ты просто обязана посмотреть!
- Н-нет, - мне кажется, что я под водой нахожусь – стук колес глохнет, голоса отдаляются, есть только его глаза, кроме них ничего не вижу.
Таганская, Макс
Смотрит на меня, как кролик на удава, честное слово.
- Леди, не компрометируйте пожизненно Ночную Задницу сэра Джуффина. Если ты и дальше будешь на меня так смотреть, то меня за шиворот вытащат из вагона и побьют ногами, как особо опасного для общества элемента.
- Это еще почему? – словно ото сна очнулась, встрепенулась, приподняла скептически бровь. Вот, другое дело, узнаю нашего Мастера Преследования. А то вела себя, как малокровная барышня, того и гляди, в обморок хлопнется.
- Потому что только особо опасные для общества элементы доводят до обморока таких прекрасных леди, - начинаю смеяться, но маленький кулачок от души впечатывается мне в бок. Приходится заткнуться, хотя хихиканье я все-таки сдержать не могу.
Павелецкая, Меламори
Всегда он так – переводит все на шутку. А мне что остается? Правильно, подыгрывать ему. Иначе не получается, иначе он не будет так хохотать, отпускать такие «его» шуточки… Не будет так смотреть.
- Сэр Ночная Задница, право, тебе самое место не в этом метро, а в помощниках у Бубуты, - высовываю язык, чтобы ну хоть как-то компенсировать заезженность шутки.
Шумно, слишком шумно, голова просто раскалывается. Слишком много народу, с огромными сумками, душно… Зачем они забираются под землю? Такое ощущение, что я тут уже целую вечность, в этом тесном вагоне, бездушно стучащем колесами. Будто смеется надо мной, хотя я же знаю, он не живой. Хотя Грешные Магистры его знают – скажет мне Макс, что в этих лабиринтах и живые такие водятся – поверю ведь.
Добрынинская, Макс
Волнуется, мучается. Но продолжает улыбаться, уже вовсю смотрит на людей в вагоне. Свободных сидячих мест нет, но ее, по-видимому, такой факт нисколечко не колышет. Ну не может же быть у нашей Мастера Преследования острой формы метрофобии? Такое вообще бывает?
- Ох, я готов даже на это, если, разумеется, ты составишь мне компанию, - опять ржу, как ненормальный. Может, на меня так спертый воздух действует? Спертый, кстати о птичках – кто его спер, откуда?
- По-моему, это не мне надо тебе компанию составлять, - почему-то отводит взгляд, делая вид, что с внезапно проснувшимся острым интересом изучает книжку в руках у сидящего рядом молодого человека.
- И кто же, по-твоему, больше всего подходит на роль моего компаньона? – вытянуть бы из нее, вижу же, что ее эта тема волнует чрезвычайно. – Ты о Шурфе что ли? Нет, думаю, он слишком серьезен для такого…
Октябрьская, Меламори
Серьезен? Слишком серьезен? А я, по-твоему, клоун, развлекать тебя? Чувствую, как в горле комок свился тугой, дышать стало тяжело, да и в глазах защипало. Чтоб его штатным специалистом по маникюру к Гуригу…
Сама давлюсь смешком – вроде как шутка все-таки. Но почему-то мне совсем-совсем не весело.
Во всем виноваты эти чертовы бесконечные туннели, эти крики в самые уши, просящие подаяние оборванцы, впаривающие чушь люди с огромными сумками, а этот стук колес, кажется, мне в кошмарных снах теперь будет сниться каждую ночь!
Ненавижу, ненавижу его за его шуточки, за его эту «экскурсию», ненавижу, что я, хоть и друг, а все равно не лучший. Даже не так. Плевать на то, что я ему не лучший друг. Ненавижу, когда он так восторженно отзывается о… Грешные Магистры!
Закрываю лицо руками. Ооо, что со мной происходит? Кажется, я схожу с ума, раз уже такие мысли в голову лезут.
Парк Культуры, Макс
Не понимаю, что с ней творится. Хотя нет, вру, понимаю. Прекрасно понимаю. Мягко отвожу руки от ее лица. Так и есть, плачет, хоть и пытается сдержаться, губы кусает, вон, красные все.
- Меламори… - осторожно отпускаю ее руки и обнимаю за плечи, привлекая к себе. Утыкается лбом в плечо, отворачиваясь от всего вагона. Теперь если и видит что, так только стенку туннеля за стеклом.
- Макс, - ее срывающийся голос еле слышен. – Не делай так больше. Никогда больше не зови меня в это чертово метро. И вообще больше никогда не зови туда, где ты был с… - она вздрагивает.
- Я бы назвал тебя дурой, но, боюсь, ты обидишься, - поверх ее головы смотрю на людей и как бы сквозь них. Тысячи одинаковых представителей серой массы обывателей – даже и не скажешь так, слишком уж звучит пафосно.
Киевская, Меламори
Обижусь? Нет, не обижусь. Вряд ли ты сможешь обидеть меня еще сильнее. Мне так хочется выйти, выйти отсюда, на поверхность, туда, где жизнь, а не одни эти дурацкие стальные черви. Но… ты ведь так хотел, чтобы я проехала с тобой этот круг по Кольцевой линии. Небось Шурфа сейчас вспоминаешь, ну да, за ним же как за каменной стеной, он надежный, ему доверить все что угодно можно, он взрослый, рассудительный. А я веду себя, как малолетняя истеричка.
Всхлипываю, заставляя себя успокоиться. Нет, я не буду еще сильнее портить Максу настроение. И так уже выставила себя посмешищем, разрыдавшись так вот откровенно. Я доеду эти несколько станций – да, Шурф действительно только схематично нарисовал мне эту карту метро, но вот станции этого «Кольца»… Да, я их помню, все наизусть, нам осталось совсем немного.
Опять эти люди с сумками… Когда же все это кончится?
Баррикадная, Макс
Затихла, обнимает за пояс. Еще секунда – и я уже касаюсь губами ее макушки, вдыхая чуть сладковатый запах волос. Напрягается вся, как струна, и делает маленький шажок назад. Маленький – потому что почти сразу упирается поясницей в поручень.
- Зачем? – вытирает тыльной стороной ладони слезы.
- Я думаю, хватит уже этой игры на публику, - пожимаю плечами. – Знаю, ты хочешь это знать, хоть и не говоришь мне. В тот раз, когда мы с Шурфом…
- Не надо, - Меламори бледнеет. – Я не хочу этого знать.
- Позволь мне договорить, - закрывает мне рот ладонью – а пальцы совсем ледяные.
- Макс… не стоит. Сейчас мы доедем до Новослободской, выйдем из этого Грешными Магистрами проклятого места и пойдем в разные стороны, не портя друг другу настроение, хорошо?
Белорусская, Меламори
Естественно, я врала. Смотрю ему в глаза и вижу – он это знает. И знает, что я к нему чувствую. Знает, как с этим мучаюсь, пытаясь избавиться. А я, в свою очередь, знаю то же самое про него. Мы не можем в разные стороны разойтись, просто потому, что мы как два этих стальных червяка на кольцевой линии – все равно пересекаемся – взглядом ли, словом – и каждый раз причиняем друг другу боль. Но, быть может, все-таки попробовать еще разок? Может, этот круг наконец-то разомкнется?
Чувствую, что Макс тянет меня за руку.
- Но ведь… - круг еще не замкнулся. Мы должны были выйти на Новослободской!
- И?.. – поворачивается уже только тогда, когда мы стоим на эскалаторе.
Вот она, долгожданная лестница в небо, из подземелья – на свет. Осталось подождать всего пару минут и… На самом-то деле, думать об этом эфемерном «и» категорически не хочется.
- Но ведь мы должны проехать еще одну станцию… так вы с… - опять эти слезы!
- И все-то ты знаешь, - улыбается – он вообще не устал за сегодня улыбаться? – Шпионка, тебе бы в разведку, а не в преследователи.
Замолкает, смотрит, ждет ответа.
Конец эскалатора, несколько десятков шагов, под ногами гремят стальные пластины. Макс распахивает передо мной тяжелую дверь и выпускает, наконец, из этого удушливого лабиринта стальных червей. На улице идет дождь, мне кажется, я не была на поверхности целую вечность.
Белорусская, улица, Макс
Смотрю, как она вдыхает полной грудью, секунда – и Мастер Преследования делает шаг. Прямо под дождь, вот же бестолковая.
- Макс, - она поворачивается ко мне и улыбается. А я понять не могу – то ли она плачет, то ли у нее слезы по щекам текут. – Я все поняла. Я не буду мешать…
- Мне кажется, у тебя еще один вопрос остался незаданным, а? – погоревав заранее о невеселой судьбе моей новой рубашки, подхожу к Меламори и смотрю ей в глаза. Она морщится, ей же почти вверх надо смотреть – я выше, хоть она и на каблуках – но взгляда не отводит.
- Почему мы не остались в вагоне? – едва слышно – но тут можно, тут улица, тут нет стука колес.
- Потому что я не хочу дурацких ассоциаций, - наклоняюсь и касаюсь губами ее губ.
Белорусская, улица, Меламори
Круг разомкнулся.
-
-
07.08.2012 в 13:45